Одной из главных причин недостатка еды был и остаются продовольственные потери, или food waste. Рассказываем, почему люди выбрасывают треть произведенной еды и что с этим можно сделать.
Абсурдная актуальная проблема
По данным Всемирной организации здравоохранения, из 7,5 млрд человек, живущих на планете, 815 млн человек недоедает. И при этом ежегодно на свалки отправляется треть произведённого продовольствия. Это тонны продуктов, которые не съели, потому что их было слишком много.
Пандемия внесла ещё больше дисбаланса в эту абсурдную ситуацию. «Экосфера» писала, как коронавирус стал лакмусовой бумажкой кризисного положения и без того уязвимых регионов. Страны третьего мира и в спокойные времена страдают от нехватки продовольствия из-за плохой инфраструктуры и недостатка чистой воды, а в эпоху планетарного разлада в торговых связях и экономического спада, жители этих стран лишились последней помощи извне.
На другой стороне земного шара произошло противоположное – продуктов оказалось слишком много. На карантин закрывались магазины и рестораны. Тонны продуктов остались у производителей, потому что на другом конце цепи поставок они никому не были нужны. Итог — тысячи тонн выброшенной еды.
Решение проблемы продовольственных потерь включено в Цели устойчивого развития ООН, потому что она считается одной из основных причин изменения климата. На сельскохозяйственное и промышленное производство еды приходятся миллиарды тонн выбросов метана, а неутилизированные пищевые отходы добавляют в общую копилку эмиссий ещё порядка двух миллиардов тонн газов.
Отчего же столько еды заканчивает свою жизнь на свалке? Здесь сходятся сразу три проблемы: перепотребление, перепроизводство и недоразвитость системы обеспечения. Следовательно, и этапов, на которых теряется еда, несколько.
Кто и сколько еды выкидывает
Продовольственные потери — food waste — образуются на всём пути, который проделывает продукт с момента производства до нашего холодильника. Еда пропадает на всех стадиях производства — при сборе, переработке, перевозке до розничных сетей и пунктов питания. К этому добавляется то, что мы покупаем в магазинах, но не успеваем съесть.
По приблизительным оценкам, в мире каждый год выбрасывается 30% произведённых продуктов. Но в так называемых развитых странах этот показатель ещё выше. Например, в США пропадает 40% продуктов, а Канаде — 58%! То есть там, где люди имеют неограниченный доступ к еде, её на деле нужно значительно меньше и излишек отравляется на свалку. Именно в развитых странах больше 40% потерь приходится на этапы розничной торговли и домохозяйств — опять же, из-за перепроизводства продуктов и перепотребления.
В России ситуация несколько иная. Мы «в тренде» показателей потерь продовольствия — треть еды у нас выбрасывается, но ответственность за это распределяется по-другому.
С едой в России две беды
По данным Фонда продовольствия «Русь», ежегодно на свалки у нас попадает 17 млн тонн еды — этими продуктами можно было бы бесплатно накормить 18,6 млн малоимущих людей. Но экспертное сообщество предупреждает, что посчитать точное количество потерь и установить, сколько приходится на предприятия, на цепочки поставок и на дома отдельно довольно трудно.
В конце 2019-го года Центр развития потребительского рынка школы управления «Сколково» опубликовал самый полный на данный момент отчёт по продовольственным потерям. Эксперты утверждают, что продовольственные потери в среднем по России составляют до 40%. Это сходится с данным консалтингового центра ТИАР — по их оценкам в России пропадает 41,3% еды. Разительно отличаются от этого данные Росстата — там считают, что потери продуктов у нас составляют в среднем всего 0,6%.
Хуже всего ситуация на этапе производства и доставки — на сельское хозяйство, переработку и транспортировку приходится около 20% всех выброшенных продуктов. Еще 9% пропадает на складах, в магазинах и ресторанах. Зато Россия может похвастаться сравнительно бережным отношением к еде в домохозяйствах, чем в среднем по миру — дома выбрасывается примерно 12% еды.
Устранив проблему продовольственных потерь, Россия может одновременно обеспечить бесплатным продовольствием до 18 млн нуждающихся и сократить выбросы метана, главного парникового газа, на 2,4 млн тонн. Но для того чтобы понять, как это сделать, необходимо сначала разобраться, почему на этапах доставки и реализации пропадает столько еды.
От чего портится еда
На этапе производства в игру вступают объективные факторы. Часть урожая может погибнуть из-за погодных условий, паразитов или устаревших технологий. При хранении в игру вступают новые проблемы: несоблюдение температуры и влажности, бактерии, грызуны и неправильная расфасовка. При перевозке потери продовольствия обычно связаны с плохой инфраструктурой и технологическими сбоями — разбитые дороги, аварии, сломанные холодильники, неудобное расположение складов.
Есть и экономические факторы. В России, например, это квотирование промыслового улова рыбы, что вынуждает уничтожать «лишние» ресурсы. Или использование только одного, самого ценного, элемента сырья: например, когда рыбу отлавливают ради икры, а остальное выкидывают.
Но гораздо больший экослед оставляют продукты, выброшенные в конце цепочки поставок, говорится в отчёте ФАО. На такую еду уже затрачены ресурсы, она готова для потребления, но все равно оказывается ненужной. На этапе розницы продовольственные потери происходят из-за того, что еду намеренно закупают в больших количествах, чем рассчитывают продать. Пустые ряды в магазине сейчас можно увидеть разве что в чрезвычайной ситуации типа коронапаники.
Так работает бизнес-модель «забитых полок»: новые продукты появляются беспрерывно, постепенно замещая еду с истекающим сроком годности. Покупатель, естественно, выберет свежий товар, а продукт с истекающим сроком останется на полке, откуда он отправится прямиком на свалку. Нельзя забывать и о сезонных продуктах. Все мы знаем, что мороженое больше покупают летом, а куличи берут на Пасху. Лето заканчивается, праздник проходит, и хорошие продукты выкидывают.
Вице-президент Фонда продовольствия «Русь» Анна Алиева-Хрусталёва рассказала «Экосфере», что на утилизацию иногда могут отправить целую партию товара просто из-за неправильной маркировки. Опечатка на этикетке или смена юридического адреса производителя — казалось бы, мелочь. Но такую еду уже невозможно продать.
«Есть не ушедшие на продажу продукты из-за повреждённой упаковки. Причём по закону есть разные степени «помятости», при которых еду не продать, но можно передать на благотворительность. Есть, допустим, помятая консервная банка, но содержимое не повреждено — продукт можно отдать. Но в некоторых случаях только утилизация — например, порванная упаковка макарон или полпачки гречки. Такие продукты по российским нормам СанПиНа передавать нельзя», — добавляет Анна.
В мировой практике решения проблем фудвейста — отдавать пригодные к потреблению продукты нуждающимся. Но в России полноценному развитию этой отрасли препятствует законодательство.
Закон еде не товарищ
До лета 2020 года розничным сетям было выгоднее утилизировать еду, чем передавать её на благотворительность. Жертвуя продукты, они были обязаны платить 40% от рыночной стоимости продукта: 20% как налог на прибыль и 20% как налог на добавленную стоимость.
«40% составляла выгода в пользу утилизации. Но в начале лета вышло поручение президента, согласно которому налог на прибыль был отменён. Остаётся НДС в 20%», — объяснила Анна Алиева-Хрусталёва.
То есть барьер для развития так называемого промышленного фудшеринга все равно остается, но это уже шаг в правильном направлении. Единственный в России банк еды — это Фонд продовольствия «Русь». Они продвигают фудшеринг через крупные сети, например, X5 Retail Group, которые уже передают часть еды на благотворительность.
Очевидно, что для развития фудшеринга необходимы инвестиции, вовлечение государства и бизнеса, усовершенствование налогового кодекса и изменение норм СанПиНа. Тогда у ритейлеров и производителей появится возможность бесплатно отдавать продукты нетоварного вида. Фудшеринг позволит сохранять по миллиону тонн продуктов к 2024 году. Правда, это пока только один миллион из 17 млн тонн утилизируемой еды.
