Битва за чистый воздух. Народный мониторинг в Очаково

Промышленно-природный ландшафт в одном районе

На юго-западе Москвы расположена двойная промышленная зона «Южное Очаково» и «Северное Очаково» площадью примерно в 700 гектаров — огромный серый квадрат на карте города. Она находится в районах Очаково-Матвеевское и Можайский — некогда дачные, зелёные территории с чистым воздухом. 

Рядом с зоной, где работает порядка 300 промышленных предприятий, расположены жилые комплексы, новостройки, детские сады, парки. А с севера раскинулся крупнейший в черте столицы охраняемый природный заказник «Долина реки Сетунь».

Раньше ландшафт промзоны составляли пищевые предприятия — там производили знаменитое пиво и колбасы. Потом зону наполнили предприятия тяжелой промышленности: переплавка металлов, бетонный и два асфальтовых завода, легальность постройки одного из которых под большим вопросом. Также в промзоне ведется мусоропереработка и сортировка. Там же расположена и местная ТЭЦ-25, которая снабжает энергией запад и юго-запад города. 

Местные жители загрязнение воздуха ощущают и видят. Запах гари, першение в горле, резь в глазах, наглухо закрытые окна, стёкла которые в три дня покрываются чёрной копотью — такие истории очаковцы регулярно рассказывают журналистам.

Районные активисты объяснили «Экосфере», что в этом году промзона практически не беспокоила до весны, когда начал «дымить» бетонный завод. Столбы дыма, запах битума и асфальта — в Очаково было сложно дышать. 

«В прошлом году была катастрофа — костры, огонь, дым. В этом году явных очагов сжигания мусора мы не наблюдали, но фиксировали неприятные запахи: бетон, мазут, подогретый асфальт, какая-то химия, — говорит местный активист Ярослав Дубовиков. — А в июле превышения начали переходить в хроническую форму».

Выбросы промзоны долетают даже до территории МГУ, сотрудники и студенты которого неоднократно жаловались на запах гари. 

«Под угрозой находятся общежития: ДСВ в районе метро проспект Вернадского, ДСЛ и ФДС в Раменках. Общежития главного здания МГУ и научные корпуса МГУ тоже попадают на периферию облака загрязнений при определенных направлениях ветра. Если власти не решат проблему в ближайшее время, то нам как профсоюзу сотрудников МГУ придется объединиться с экологическими активистами для совместных действий», — рассказал «Экосфере» заместитель председателя профсоюза «Университетская солидарность» Михаил Лобанов. 

Официального мониторинга недостаточно

За несколько лет наблюдений стихийный активизм местных жителей перерос в образ жизни. Инициативные группы разрослись, стали организованно следить за активностью промзоны и обмениваться в соцсетях новостями о том, «где сегодня горит» и «какой фильтр для воздуха купить». По столбу дыма, видимого из окна соседних с промзоной домов, и по съёмкам с квадрокоптера жители находили источник загрязнения, коллективно писали или звонили в контрольные ведомства и требовали разобраться.  

В то же время активисты продолжали следить за состоянием воздуха по станциям «Мосэкомониторинга» Департамента природопользования и охраны окружающей среды Москвы (далее — Департамент). Одна из станций, М-1 (Очаковское), расположена непосредственно рядом с промзоной. Но вскоре выяснилось, что ночью станция часто перестаёт передавать данные — именно когда предприятия в промзоне работают активнее. 

Но даже при работающей станции, фиксирующей превышение допустимых концентраций (ПДК), найти источник выбросов нелегко. Местные жители полагают, что проблема в том, что станция мониторинга до недавнего времени была только с одной стороны промзоны Очаково. Это значит, что при незначительном изменении розы ветров загрязнения не фиксировались.

Активисты решили, что палить из пушки по воробьям и делать точечные замеры просто неэффективно — надо точно определить источник загрязнения. Так воплотилась идея системы экологического мониторинга. 

Проверка датчиков вместо кофе по утрам

Эта система — сеть персональных датчиков, простых в устройстве, установке и работе. Датчики состоят из трубочек, основного датчика, улавливающего мелкодисперсные частицы и контроллера. Иногда к ним прибавляется датчики температуры и влажности. Их ставят на балконах или крепят за окном. Сам датчик подключают к сети, и данные с него можно видеть с компьютера или приложения на смартфоне. Такой прибор стоит 2000-3000 рублей, и при желании его можно собрать самостоятельно. Также у некоторых активистов есть профессиональное оборудование предоставленное Всероссийским обществом охраны природы (ВООП) — оно позволяет регистировать содержание в воздухе токсичных веществ.

Датчики и газоанализаторы выявили превышения по мелкодисперсным частицам PM10 и PM2.5, различным окисям серы, углерода, оксиду и диоксида азота, предположительно оказывающим негативное воздействие на здоровье человека.

В России систему мониторинга качества воздуха впервые применили в Челябинске в 2016 году, а в Москве развитие этого движения началось в 2018 году. Более того, подобная система гражданского мониторинга уже существует в 71 стране мира. По сути, это глобальный онлайн-сервис наблюдения за состоянием окружающей среды, купить себе датчик может каждый.

«В домах, которые находятся вблизи промзоны, семь-восемь жителей разместили у себя датчики. Теперь мы можем мониторить ситуацию более эффективно и качественно, чем это делает Департамент природопользования», — говорит Ярослав. 

Активисты пытались договориться с предприятиями в промзоне об установке там датчиков мониторинга, но те на контакт не вышли. В ситуациях с превышением ПДК датчики оказались и чувствительнее, и надежнее станции М-1. С собранными данными жители обращались в МЧС, в Департамент и другие надзорные организации. Увы, официально ведомства не принимают показатели датчиков, но знание о том, где именно произошёл выброс и какие именно частицы попали в воздух позволяет формировать конкретные жалобы — а если их становится много, инстанции обязаны отреагировать. 

«Уже несколько тысяч человек знают о системе экомониторинга. Утро у людей начинается не с чтения газеты, а с проверки датчиков», — говорит Ярослав Дубовиков.  

Работает ли народный мониторинг?

Гражданский активизм помог привлечь внимание к проблеме грязного воздуха в Москве. Регулярные нарушения со стороны предприятий теперь сложнее замалчивать. 

Активистам удалось доказать, что превышения ПДК носят систематический характер и являются более серьезными, чем по данным «Мосэкомониторинга». На сайте организации показания транслируются в логарифмической шкале, что дает сильно сглаженные пики наблюдений. По датчикам общественного мониторинга они визуально более заметны. 

Данные с частных датчиков — это серьезный аргумент в борьбе за право на чистый воздух. Возможно, теперь «активизм датчиков» эволюционирует в гражданскую позицию, с которой будут считаться на муниципальном и даже на государственном уровне. 

В прошлом году удалось вовлечь в решение проблемы депутата Мосгордумы Татьяну Батышеву. Затем появилось общественное движение «Совет жителей района Очаково-Матвеевское», которое координировало общение с властью. Председателем движения стал Ярослав Дубовиков. Благодаря депутатским запросам и полученным справкам по фактам сжигания и складирования мусора, выбросам предприятий и заводов, в дело вовлекли прокуратуру Москвы. 

Начались проверки предприятий, а за ними пошли предписания и штрафы. Результат — удалось разобраться со сжиганием мусора в промзоне. Теперь дело за расширением мониторинга, которое уже началось: 25 ноября 2020 рядом с промзоной открылась еще одна официальная станция мониторинга.

Объединить балконы активистов с госструктурами

Очаковская промзона фигурирует в свежих планах реновации столичного градостроительного ведомства.  

«На этих территориях будет развиваться научная и промышленная деятельность. Для этого планируется развитие транспортной и инженерной инфраструктуры, природных и озеленённых территорий. Жилых объектов там не будет», — обещает руководитель Департамент градостроительной политики Москвы Сергей Лёвкин.

Это может привести как еще большему загрязнению воздуха, так и к полезным для местных жителей изменениям — если мнение активистов учтут. Чтобы это произошло, систему общественного контроля следует интегрировать с государственной и усложнить, считает Ярослав Дубовиков. 

«Есть простой инструментарий. Нужно нанять экологическо-общественного инспектора, чтобы он освоил базовые знания по тому, как, например, происходит рассеивание загрязняющих веществ. Тогда запросы будут точечные и детальные», — объяснил Ярослав.  

Осведомленность государственных ведомств о качестве воздуха должно происходить и через расширение государственного экологического мониторинга, считают в Российском экологическом движении (РЭД). Там предлагают создать единую систему экомониторинга всего московского региона.

Речь идёт о расширении системы мониторинга в Московской области и её объединении с московской системой. По данным эксперта РЭД Ильи Рыбальченко, мониторинг состояния воздуха сейчас есть только в Воскресенске, Дзержинске, Коломне, Мытищах, Электростали, Подольске, Серпухове, Щелково, Клине. Чаще всего это одна стационарная точка, а сами данные закрыты. В мониторинге же нуждаются и множество других городов области, и особенно районы, примыкающие к Москве. Причём это должен быть не только мониторинг качества воздуха, но и воды, и почвы.

«Это [создание единой системы мониторинга] очень дорогостоящий процесс, но его обязательно нужно начинать», — считает руководитель московского отделения РЭД Василий Карташов. — Экомониторинг нужно распространять на всю область и на все сферы экологического контроля. Важно исключить закрытость данных».

Пример опыта района Очаково-Матвеевское показывает, что обоснованная гражданская позиция может помочь в решении экологических проблем. Но для этого нужно делать то, с чего начинали очаковские активисты — фиксировать реальное состояние окружающей среды. 

Мониторинг воздуха: ответы на главные вопросы