Источник: WWF. Автор: Jonathan Caramanus
Охраняемые территории создаются для защиты хрупких экосистем от разрушительного воздействия человека. Но возникают они часто там, где люди веками живут и меняют природу. Между заповедниками и местными жителями возникают напряженные отношения, которые приводят к конфликтам из-за территорию и ресурсы. Но существуют и положительные примеры, когда природоохранные цели совпадают с интересами людей. Мы изучили проблемы управления охраняемыми территориями и поговорили с главным координатором WWF по работе с коренными народами и местными сообществами Серяковой Мариной и профессиональным гидом по природным паркам Намибии Дмитрием Кондратьевым.
Как создаются и управляются охраняемые природные территории?
Одним из традиционных и эффективных инструментов защиты природы является создание охраняемых территорий (protected areas). Согласно определению МСОП (International Union for Conservation of Nature and Natural Resources, IUCN), это «четко определенное географическое пространство, имеющее признанный статус, предназначенное и управляемое государственными органами или иными эффективными способами, для обеспечения долговременного сохранения природных комплексов и объектов с сопутствующими экосистемными услугами и культурными ценностями».
В мире существует множество разновидностей охраняемых территорий, которые отличаются не только режимом охраны и ограничениями использования, но и типом управления. МСОП предлагает различать четыре основных — управление государством, частными лицами, бизнесом и местными сообществами/коренными народами. Наиболее распространенным подходом является государственное управление. Около 80% всех охраняемых природных территорий контролируется национальными правительствами и муниципальными (местными) администрациями.
При создании охраняемой территории происходит изменение статуса территории и вводятся полные или частичные ограничения на некоторые виды деятельности и использование природных ресурсов. Во многих случаях это воспринимается местными жителями как насильственное вторжение, нарушение устоявшегося образа жизни и барьер для экономического развития. Если посмотреть на историю природоохранного движения конца XX века, то можно заметить, что долгое время создание национальных парков действительно было результатом колониальной политики — коренное население принудительно изгонялось с обжитых территорий.
Традиционный протекционистский подход второй половины XX века исходил из убеждения, что природа полностью отделена от культуры, что следует защищать от антропогенного воздействия так называемые «нетронутые», «дикие» земли. Правительства и крупные организации инициировали создание охраняемых зон, игнорируя при этом интересы людей, веками живущих там. По разным оценкам, около 20 млн человек были вынуждены покинуть свои земли в результате создания и расширения природоохранных зон: к примеру, основание национального парка Серенгети в Восточной Африке привело к принудительному переселению 50 тыс. человек.
Такая стратегия широко применялась вплоть до волны общественного возмущения в 1970-х годах, когда местные сообщества и коренные народы выступили против выселения с обжитых земель ради создания заповедников и национальных парков. В 1975 году МСОП и Мировой Конгресс Парков признали многие права коренных народов и их территориальные претензии. В результате этих событий управление охраняемыми территориями коренными общинами и/или местными сообществами (Governance by indigenous peoples and/or local communities) было признано одним из важнейших природоохранных механизмов.
Как местные сообщества защищают природу?
Согласно новому отчету Международной ассоциации конгрессов и конференций (International Congress and Convention Association, ICCA), около 21% всей поверхности планеты являются территориями, слабо подверженными антропогенному воздействию благодаря защите коренных народов и местных сообществ. И всего лишь 14% относятся к охраняемым территориям, которые управляются национальными правительствами, часть из которых совпадает с землями коренных народов. Эксперты отчета приходят к заключению, что местные сообщества уже сейчас сохраняют природные территории лучше и больше, чем это делают государственные парки и заповедники.
Источник: The UN Environment Programme World Conservation Monitoring Centre/ICCA Consortium
Конечно, не все районы, подконтрольные сообществам, эффективно управляются. Но в большинстве случаев это правило подтверждается. Исследования показывают, что земли коренных народов в Бразилии, Австралии и Канаде обладают бо́льшим биологическим разнообразием, чем охраняемые государством территории. К тому же местные сообщества успешно защищают природу от переиспользования — их контроль в некоторых регионах снижает обезлесение в большей степени, чем государственная охрана.
Тем не менее десятки тысяч таких территорий остаются непризнанными официальными природоохранными системами. К тому же сейчас у защитников коренных народов вызывают беспокойство новые программы по расширению охраняемых природных территорий в рамках международного договора о биоразнообразии «30 на 30». Более 50 стран взяли на себя обязательства к 2030 году сохранить не менее 30% своих морских и сухопутных территорий для предотвращения кризиса. В документе нет прямого упоминания прав коренного населения и местных сообществ, а значит, достижение обозначенных целей снова может происходить старыми колониальными методами.
Как управляются общинные заповедники и национальные парки в Намибии?
Система заповедников в Намибии — удачный пример создания заповедников под управлением общин. В 1993 году Министерство природы страны при поддержке таких международных организаций как USAID, Endangered Wildlife Trust, WWF инициировало создание системы управления природными ресурсами местными сообществами (Community-based natural resource management, CBNRM). А в 1996 году был принят закон, который позволяет создавать общинные заповедники (conservancies). Сейчас 46% площади страны является охраняемыми природными территориями, из которых 19% — государственные национальные парки, 20% — зарегистрированные общинные заповедники, 7% — другие виды.
В общинных заповедниках местные сообщества имеют возможность управлять «дикой» природой и извлекать различные выгоды от ее использования. Самой экономически выгодной сферой в Намибии является природный туризм. Люди объединяют усилия, чтобы организовать инфраструктуру, защитить флору и фауну от браконьеров и хозяйственной деятельности, создать условия для прихода туристических операторов и малого бизнеса.
«Намибия по плотности населения одна из самых малонаселенных стран. Если рядом есть какая-то охраняемая природная территория, то это создает рабочие места для немногочисленных местных. Кто-то устраивается рейнджером в парке, кто-то кемпинги и отели организует, кто-то гидом работает», — рассказывает Дмитрий Кондратьев.
Традиционные природоохранные системы используют единообразные практики взаимодействия с природой, которые зачастую не учитывают особенностей экосистем и из-за этого способствуют их деградации. Местные жители лучше понимают локальную специфику природных процессов, а значит гораздо эффективней управляют территорией и защищают флору и фауну, чем пришедшие извне эксперты, бизнесмены и организации.
«Я общался с местными жителями в Намибии, живущими в дикой природе. Они с детства знают, как действовать там, как двигаться и правильно учитывать ветер, чтобы животные не учуяли. Со школьного возраста дети знают, что если встретил гиену, то нужно что-то поднять над головой, чтоб гиена думала, что ты ее больше, и не напала», — рассказывает Дмитрий Кондратьев.
Сильное природоохранное законодательство Намибии, вовлечение местных сообществ в управление территориями приводят к одновременному процветанию и людей, и природы. В Намибии изменилось понимание ценности дикой природы, во многих районах сильно сократилось когда-то процветавшее браконьерство, были восстановлены популяции слонов, зебр, антилоп ориксов, буйволов, львов и черных носорогов. А численность гепардов выросла до 2500 и стала самой крупной популяцией в мире.
Как вовлекаются в работу заповедников местные сообщества в России?
В российской системе не существует такой категории как общинные заповедники, но администрации особо-охраняемых природных территорий (ООПТ) и природоохранные организации пытаются найти компромисс с людьми, объяснить им пользу от соседства с «дикой» природой.
«Когда происходит решение, что здесь будет создана заповедная территория, возникает трудности — многим кажется, что все отберут и запретят хозяйственную деятельность. Хороший пример — создание национального парка Бикин. Сначала возникло недопонимание, но в итоге взаимодействие между коренными народами и ООПТ (особо-охраняемые природные территории) все же было налажено», — рассказывает Марина Серякова.
Сначала спущенное «сверху» решение о создании нового национального парка в Приморском крае вызвало протест у коренных народов — удэгейцев и нанайцев. Община выдвинула требования выделить рабочие места в штате парка и обширную территорию для традиционного природопользования: охоты, рыбалки и собирательства. Люди сомневались, что их права и интересы будут учтены, но их опасения не оправдались. В 2015 году одновременно с открытием парка был создан Совет коренных народов, который непосредственно участвует в регулировании деятельности парка «Бикин».
Местное население сопротивляется созданию охраняемых территорий, так как лишается доступа к природным ресурсам, которые помогали им выжить в суровых условиях. Люди решаются на нелегальную охоту и становятся браконьерами по экономическим причинам. Администрации заповедников и природоохранные организации пытаются помочь местным жителям найти новые источники дохода. Бывший браконьер Мерген Марков благодаря программе WWF стал хранителем снежного барса в Сайлюгемском заповеднике.
«На Алтае была осуществлена уникальная программа — мы предложили людям платить деньги за установленные фотоловушки и фотографии снежных барсов. Никто лучше бывших охотников не знает территорию и повадки диких животных. К тому же хранители постоянно обходят территорию, собирают ловушки, отпугивают браконьеров. Они понимают, что пока барсы живы, у них есть работа», — рассказывает Марина Серякова.
***
Конфликты между природоохранными организациями, администрациями национальных парков и местными сообществами — это не исчезающий пережиток колониальной эпохи. Они до сих пор происходят по всему миру. Вовлечение жителей в управление охраняемыми территориями дает возможность не только уменьшить число конфликтов, но и сохранить биологическое разнообразие и целостность экосистем. Такой подход основан на совпадении природоохранных целей и благополучия населения. Если местное сообщество получает экономические, социальные и другие выгоды от соседства с охраняемой территорией, то возникает стремление сохранить и защитить природу — она становится ценностью и предметом заботы.
