Лес уполномочен поглотить
Лесоклиматические проекты — один из основных и наиболее проработанных на сегодняшний день способов декарбонизации, то есть сокращения антропогенных выбросов парниковых газов для борьбы с климатическим кризисом.
Несмотря на относительную новизну темы в российском законодательстве уже есть свое определение таких проектов. «К лесоклиматическим проектам (если точнее, то климатическим проектам в области лесных отношений) относятся добровольные проекты по охране, защите и воспроизводству лесов, направленные на сокращение выбросов и увеличение поглощения парниковых газов. Особенность таких проектов – это длительный период их реализации — 10-15 лет и более», — комментирует начальник Управления науки и международного сотрудничества Рослесхоза Владимир Дмитриев.
«Лесоклиматическим может считаться проект, связанный с лесным комплексом, после реализации которого появляется возможность продавать углеродные единицы. Теоретически в подобных проектах происходит сравнение выбросов парниковых газов по двум сценариям: традиционному и инновационному. Разница между углеродным балансом этих двух сценариев производства представляет собой единицы сокращения выбросов, то есть, углеродные единицы», — объясняет доцент экономического факультета РУДН Татьяна Крейденко.
В России официально есть три реализованных лесоклиматических проекта. На мировом фоне это совсем немного: по данным Всемирного банка за 2020 год, в мире насчитывается более 250 лесоклиматических проектов. Эта цифра тоже выглядит совсем небольшой, но судя по подписанной «Декларации лидеров Глазго о лесах и землепользовании» на климатической конференции ООН COP26, их число в ближайшие годы будет быстро расти.
Россия тоже не остается в стороне от этого процесса — принятая в 2021 году стратегия низкоуглеродного развития в первую очередь сосредоточена именно на поглощении выбросов лесами. Согласно документу, подготовленному Минэкономразвития, чтобы стать углеродно-нейтральной к 2060 году Россия должна компенсировать 1,1 млрд т выбросов СО2.
По словам заместителя руководителя центра ответственного природопользования института географии РАН Андрея Птичникова, этого показателя можно достичь, внедряя активные меры в рамках климатических проектов, чтобы увеличить поглощение СО2 и снизить их эмиссию в российских лесах примерно на 250–300 млн т в год. «Таким образом, две трети сокращений выбросов придется делать за счет промышленных технологий. Российские леса не смогут обеспечить энергопереход России, но могут ему помочь при условии применения наилучших мировых практик лесоклиматических проектов», — говорит Андрей Птичников.
Лес для Сахалина
Для снижения уровня СО2 в атмосфере за счет лесов нужны постоянные усилия, которые с каждым годом должны становиться все более и более масштабными. На протяжении всего жизненного цикла леса нужно улучшать условия роста деревьев, вкладывать средства в санитарные рубки, чистить лес, защищать от вредителей. Все эти мероприятия помогают новым деревьям расти и увеличивают поглощение лесами СО2 за счет повышения фотосинтеза, а значит, позволяют получить желанные углеродные единицы.
«Цикл роста леса в наших широтах занимает примерно 100 лет, от посадки до вала. Обычной высадкой деревьев без должного ухода за ними не добиться нужного эффекта, то есть, поглощения СО2. В этом случае лес только разрастется, причем преобладать будут малоценные породы. Чтобы реализовать климатический проект в условиях леса, нужно рассчитать, какой эффект он даст на выходе. Для этого предварительно надо понять, сколько СО2 лес поглотит при самозарастании, а затем понять, сколько СО2 поглотит лес, если за ним правильно ухаживать. Разницу в тоннах выделенного СО2 можно будет монетизировать и превратить в углеродные единицы (УЕ)», — говорит ведущий научный сотрудник Центра по проблемам экологии и продуктивности лесов Российской академии наук, кандидат с.х.н Юрий Гагарин.
Получить углеродные единицы также можно путем обводнения торфяников или за высадку деревьев в безлесной зоне. Однако это довольно дорого: сегодня цена одной углеродной единицы составляет $5-10.
Первые пилотные проекты в России пока запускаются на базе зарубежного опыта. Проектов немного, один из них — карбоновый полигон на Сахалине, в рамках которого решено было сделать углеродно-нейтральным весь регион. Особая ставка в углеродном балансе сделана на местный лесной массив, за ближайшие годы площадь лесовосстановления будет увеличена на 18,1 тысячи га — там высадят растения, которые будут поглощать парниковые газы, производимые на острове.
Еще один проект, претендующий на успех, в 2019 году в Иркутской области и Красноярском крае начала реализовывать компания Русал. На ее средства на территории в 520 га было высажено более 1,1 млн саженцев сосны, в течение последующих пяти лет будут финансироваться все необходимые мероприятия по уходу за этими лесами (дополнение, агротехнические и лесоводственные уходы).
Наконец, есть проект на Алтае, в рамках которого проходит лесоразведение на сельскохозяйственных землях, подразумевающее восстановление полезащитных лесополос почти втрое, с 69 тыс. до 190 тыс. га. Эти деревья смогут поглотить 4,7 млн тонн СО2 за счет сохранения защитных лесов и лесополос.
Однако далеко не все согласны с тем, что реализуемые российские лесоклиматические проекты действительно являются таковыми.
«Недостаточно высадить дерево и смотреть, как оно растет. Необходимо использовать методы математического моделирования при планировании таких проектов, посчитать, сколько углеродных единиц можно получить, какие деревья высаживать, ценные породы или другие. Все это влияет на результат», — говорит ведущий научный сотрудник ФГБУ «Институт глобального климата и экологии имени академика Ю.А.Израэля» Владимир Коротков.
Российский стандарт
Монетизация СО2 по итогам лесоклиматических проектов возможна только при условии обязательной сертификации такого проекта по международным стандартам. Сертификаты выдают определенные бюро, которых в мире насчитывается не более двух десятков.
Сейчас, в отсутствие лесоклиматического стандарта, разрешена добровольная регистрация, можно выбрать любой стандарт для верификации проекта, самым распространенным стандартом является Verra VCS (verified carbon standard). Стандарты пока продолжают работать без изменений и в условиях санкций, говорят специалисты из Института Ю.А.Израэля.
Однако России нужны свои лесоклиматические стандарты: использовать один на территории России нельзя, поскольку страна состоит из разных климатических поясов, в которых существуют разные условия для лесов. «Нельзя выработать некие универсальные рекомендации на всю страну, нужны варианты, но так, чтобы стандарт вписывался в существующее лесное законодательство», — объясняет Владимир Коротков.
Такой стандарт в стране уже разрабатывается. Определение климатического проекта уже установлено российским законодательством. В частности, оно содержится в ФЗ № 296 «Об ограничении выбросов парниковых газов». Рослесхоз готовит изменения в Лесной кодекс, позволяющие определить основные положения, необходимые для реализации климатических проектов в области лесных отношений.
Законопроект практически готов, сейчас идет его доработка совместно с экспертами, говорят в Рослесхозе.
«Дело в том, что не всегда классические технологии выращивания и ухода за лесом полностью применимы в климатических проектах. Так технологии с корчеванием вырубок и сплошной обработкой почвы для лесовосстановления приводят к дополнительным выбросам СО2 и должны быть изменены на более климатически нейтральные. Сейчас существует ГОСТ по реализации климатических проектов. Но он может быть изменен при в необходимости», — говорит начальник Управления науки и международного сотрудничества Рослесхоза Владимир Дмитриев.
Несмотря на введение санкций, лесоклиматические проекты в России продолжают развиваться, никаких переносов сроков и сворачивания действий в этой сфере не происходит. Это вселяет надежду на постепенное восстановление связей с мировым сообществом: ведь противостояние климатическим изменениям — дело, которое по определению касается всей планеты, и осуществлять его можно только совместно.
