Все для бизнеса
В условиях беспрецедентного санкционного давления, руководством России было принято решение «оздоровить» экономику. Проект чрезвычайных мер был обнародован 2 марта 2022 года и основывался на либерализации социальных, технологических и экологических требований к ведению экономической деятельности. Поддержание «делового климата в стране» будет обеспечено введением налоговых кредитов, снижением давления на бизнес, его финансовым стимулированием. Наконец, облегчением всякого рода регулирования — от лицензирования той или иной деятельности и до переноса на несколько лет исполнения требований в области охраны окружающей среды.
Одним из первых под нож пошел национальный проект «Чистый воздух». В конце марта президент России подписал закон, по которому были сдвинуты сроки его реализации — с 2024 на 2026 год. Однако в субъектах Федерации считают, что все меры предусматриваемые проектом — снижение выбросов и внедрение систем контроля — будут продолжены. Просто придется подождать, потому что надо найти отечественные замены иностранным системам, а если их нет — простимулировать их разработку и создание.
Оптимистично настроен и глава Минприроды. Перечень городов, на которые распространялся эксперимент по квотированию выбросов, будет утвержден до 1 июля этого года. Количество городов увеличится с 12 до 41. По словам Александра Козлова, несмотря на санкции экологический надзор за предприятиями не пострадает. Правда, в 2022 году все плановые проверки будут заморожены, но зато останутся внеплановые. Сроки мероприятий в рамках федеральных программ будут сдвинуты из-за необходимости импортозамещения: предприятия ищут новых поставщиков оборудования.
Примерно в том же духе выступал и глава думского Комитета по экологии, природным ресурсам и окружающей среды Дмитрий Кобылкин. Он пообещал, что целевые показатели нацпроекта «Экология» будут выполнены, но сроки по ним откладываются из-за санкций, импортозамещения, выбора поставщиков и т.п.
Вторым под меры поддержки попало регулирование в лесной отрасли. 17 марта правительство провело совещание, на котором обсуждались меры поддержки лесного комплекса. В фокусе были два вопроса: сохранение рабочих мест и расширение производства и импортозамещения внутри страны. Для поддержки предприятий было решено заморозить на год увеличение ставок платы за использование лесов и проведение плановых надзорных мероприятий.
А что же в энергетической сфере? 29 марта Комиссия Госсовета по направлению «Энергетика» обсудила меры поддержки российского ТЭК. Минэнерго подтвердило поддержку компаний отрасли, включая 126 системообразующих. От экспорта угля никто не собирается отказываться — его поддержат, а также предусмотрят импортозамещение горного оборудования. По словам вице-премьера Александра Новака, курирующего ТЭК, одна из основных задач — сохранение экспортного потенциала отрасли.
Строительство без ограничений
Не обошли меры и строительный комплекс. Во-первых, было решено резко снизить число обязательных требований к объектам строительства. Правительство рассматривает возможность перевести практически все оставшиеся требования в разряд добровольных. Во-вторых, было решено ввести годичный мораторий на отрицательные заключения по проектам. Вместо всего этого вводится временный порядок госэкспертизы. По мысли правительства, это должно ускорить рассмотрение проектов, изменение документаций по ним и устранения замечаний.
Этими мерами поддержка российской стройотрасли не ограничилась. 7 апреля депутаты Госдумы приняли в первом чтении проект закона, который разрешает строительство «приоритетных инфраструктурных проектов» на особо охраняемых природных территориях (ООПТ), например, в районе Байкала. То есть речь идет о ликвидации какой-либо экологической экспертизы объектов, возводимых в заповедниках, заказниках и нацпарках.
В целом меры поддержки направлены на либерализацию регулирования промышленности и введение мораториев на экологические проверки. Лишь в части случаев это можно объяснить необходимостью подобрать новых поставщиков для иностранного оборудования контроля, импорт которого запрещен из-за введенных антироссийских санкций. В приоритете — экспорт ресурсов, то есть строительство нефте- и газопроводов, объектов капитального строительства и ж/д инфраструктуры. В случае последней речь идет о расширении пропускной способности БАМ и Транссиба для стратегического разворота в Азию.
Конец сертификации
Но помимо либерализации экологического законодательства и строительства нефтепроводов в заповедниках, Россию покидают мировые органы сертификации. 8 марта «Лесной попечительский совет» (FSC) обнародовал заявление, согласно которому торговля российскими и белорусскими материалами с FSC-сертификатами прекращается. Это означает, что продукция лесного комплекса страны, которая сумела получить вожделенное признание своей устойчивости со стороны Совета, выпадает из «зеленой цепочки поставок». Тем не менее полностью FSC из страны не уходит — уже выданные в отрасли сертификаты никто не собирается отменять.
И все же, это серьезный удар по отрасли. Многие европейские потребители продукции Рослесхоза требовали наличия такого сертификата. Другое дело, что FSC часто занимался «гринвошингом». Например, крупные российские лесозаготовительные компании имели сертификат FSC, несмотря на вырубку лесов на охраняемых территориях. Ситуация была настолько серьезной, что некоторые эксперты прогнозировали вырубку всех старовозрастных лесов на русском севере. При этом продукцию этих компаний закупала компания ИКЕА. Впрочем, FSC сквозь пальцы смотрела на вырубку охраняемых лесов не только в России, но и во многих других странах — например, в Индонезии и Румынии.
Проблема сертификации FSC — в ее добровольности. Имея соответствующую бумагу, вы получаете доступ к самым серьезным рынкам. Ради этого можно пойти на что угодно — подделка отчетности и невыполнения взятых на себя обязательств превращаются в печальную традицию.
Тяжелый путь отечественной декарбонизации
Британский I-REC оказался вторым наиболее значимым органом сертификации, который покинул Россию. Как они заявили на своей странице, это произошло в связи с введением санкций со стороны Британии.
Выданный вашей электроустановке международный сертификат I-REC гарантировал, что каждый 1 МВтч произведен из возобновляемых источников. Их отсутствие у российских ВИЭ несет за собой сразу несколько неприятных последствий.
Во-первых, «Зеленый курс», который сейчас вводится усиленными темпами из-за украинского кризиса (ЕС пытается избавиться от российских газа, нефти и угля), требует большого объема электроэнергии, произведенной из «зеленых» источников. Если бы антироссийских санкций не было, Россия могла бы экспортировать ее в Европу. Во-вторых, огромная потребность в «зеленой электроэнергии» у ЕС могла стимулировать вложения в российские ВИЭ. Это был бы двойной плюс — рост доли сектора в общенациональной выработке электроэнергии и ее экспорт за рубеж, в Европу. Однако антироссийские санкции привели к тому, что Fortum заморозил 5,5 миллиардов долларов инвестиций в российскую энергетику, часть из них — это вложения в развитие ВИЭ.
После либерализации деятельности сырьевых компаний и ухода с российского рынка органа международно признанной «зеленой» сертификации ВИЭ возникают вопросы с программой российской декарбонизации. Формально, правительство не отказывается от нее. Но она практически полностью лишилась внешнего рынка и крупных внешних источников зарубежных инвестиций.
Поэтому одним из немногих вариантов развития российских ВИЭ остается создание внутреннего рынка потребителей «зеленых» услуг. Это потребует внесения определенных изменений в «Энергетическую стратегию» — увеличение доли ВИЭ в выработке электроэнергии, создания фонда, который бы финансировал целевым образом создание объектов ВИЭ, увеличение вложений в энергоэффективность российской экономики и т.п.
Не стоит забывать о ближайшем будущем — водородной энергетике. Сертификация объектов ВИЭ и технологий производства требовалась для того, чтобы зафиксировать получение «зеленого» водорода. В ближайшее время Европа собирается использовать водород в своей энергетике вместо газа. Вероятно, этим она задаст определенный мировой тренд. В этой отрасли у России имеются все необходимые средства — источники дешевой и «чистой» энергии (АЭС и ГЭС), а также ресурс для его производства — природный газ. Но для развития производства водорода требуется принимать специализированную программу, в которой бы закладывался гарантированный перевод, например, фиксированной части ж/д хозяйства на водородную тягу, чтобы создать спрос.
В подписанной 5 августа 2021 года «Концепции развития водородной энергетики в Российской Федерации» практически нет конкретики. До 2024 года намечалось создать зачатки правового регулирования и экспериментальной инфраструктуры для тестирования разнообразных технологий производства водорода. К 2035 году намечался запуск первых коммерческих производственных площадок. При этом в концепции сохранялась ориентация на экспорт полученного водорода.
Туманные перспективы
Введение санкций, рост цен на нефть, газ и уголь, торговые ограничения — все это поставило под вопрос реализацию мирового «зеленого транзита». Ситуация неопределенности подогревается ростом военных расходов. ФРГ уже в начале марта анонсировали их увеличение в два раза.
К сожалению, если даже у европейских стран снижаются финансовые возможности для декарбонизации экономики, то в России — тем более. В принятых решениях правительства видна ориентация на экспорт углеводородов и других энергопродуктов, например, «зеленого» водорода. Таким образом, декарбонизация экономики не рассматривается как самостоятельный фактор, способный снизить зависимость от международных рынков сырья. Под вопросом оказались принятые планы реализации программ устойчивого развития ООН, Парижского соглашения и других.
Тем не менее за последние годы внимание общества к экологическим проблемам резко увеличилось. Вопросами локальной экологии — вывозом мусора, загрязнением водоемов, качеством воздуха, вторичной переработкой — на постоянной основе интересуется более трети жителей страны; а загрязнение окружающей среды и климатические изменения рассматриваются в ТОП-2 общественных угроз. В России сложилось сильное экспертное сообщество экологов, климатологов, экспертов в области «зеленой» экономики и ESG. Это позволяет надеяться, что на смену ушедшим экологическим сертификациям придут новые, а курс на экологизацию продолжится — по крайней мере в среднесрочной перспективе.
Зачем нужны Особо охраняемые природные территории (ООПТ) и как их сохранить
