Этот металл стал краеугольным камнем современного энергоперехода: он необходим для производства аккумуляторов, питающих электромобили, смартфоны и системы хранения энергии. Однако стремительный рост добычи лития уже имеет цену — и платят за него в первую очередь те, кто живёт рядом с залежами металла.
Новое исследование, опубликованное в Communications Earth & Environment, показало: в 27 из 28 водосборных бассейнов региона наблюдается критический дефицит пресной воды, приток которой не превышает 33 миллиметров в год. Это ставит под угрозу не только хрупкие экосистемы, но и устойчивость жизни коренных сообществ, традиционно зависящих от ограниченных водных ресурсов.
Литий получают из природных соляных озер (солончаков), насыщенных рассолами, где за миллионы лет испарение превзошло осадки. Сам процесс добычи лития — будь то испарительная концентрация или прямая экстракция — требует огромных объемов пресной воды. Она используется для промывания концентрата, наполнения испарительных прудов, фильтрации и переработки. При этом сам регион относится к числу самых засушливых на планете — годовое количество осадков здесь варьируется от 20 до 250 миллиметров.
Эта противоречивая ситуация — наращивание водозатратной промышленности в одном из самых вододефицитных регионов Земли — требует точной оценки водных ресурсов. Именно этим и занялась команда под руководством Александера Киршена из Массачусетского университета в Амхерсте.
Ученые разработали новую гидрологическую модель LiCBWA, специально адаптированную под реалии закрытых солончаковых бассейнов. В отличие от глобальных моделей, эта система учитывает микроклиматические и геологические особенности региона, включая пространственное распределение осадков, рельеф и наличие ядер солончаков — плотных пластов галита, которые взаимодействуют с водой и формируют рассолы.
С помощью спутниковых данных, архивов метеостанций Аргентины и Боливии и базы HydroSheds исследователи провели скрупулезную работу по картированию 28 водосборных бассейнов, уже задействованных в добыче лития или готовящихся к разработке в ближайшие годы. Их расчёты показали, что только 9–16% выпадающих осадков превращаются в доступную пресную воду, а годовой приток воды в бассейны колеблется от 2 до 33 мм.
Для сравнения, две широко используемые глобальные гидромодели — WaterGAP и PCR-GLOBWB — оценили дефицит гораздо менее драматично: критическим он оказался только в 13 и одном бассейне соответственно. Однако при проверке точности выяснилось, что погрешности этих моделей в разы превышают допустимые значения. Например, у модели PCR-GLOBWB ошибка достигала 3800%.
Один из ключевых выводов исследования: водный кризис в регионе уже существует — и усугубляется добычей лития, но вызван не только ею. Даже при текущих темпах осадков и без масштабного расширения добычи, дефицит воды делает локальные экосистемы крайне уязвимыми. Проблема затрагивает не только фауну и флору, адаптированную к жизни в условиях крайней аридности, но и коренные народы, чья культура и образ жизни тесно связаны с сохранением водных источников.
Авторы исследования предупреждают, что в будущем ситуация может стать ещё хуже. С глобальным потеплением грунтовые воды могут прогреться в среднем на 2,1 °C к концу XXI века, что приведёт к ухудшению качества питьевой воды. По подсчётам, от 77 до 188 миллионов человек по всему миру окажутся в регионах с неприемлемыми тепловыми характеристиками подземных вод.
Проблема устойчивого развития в Литиевом треугольнике — это зеркало глобальных экологических противоречий. Мы стремимся отказаться от ископаемого топлива, развивать «зелёную» энергетику, но при этом нередко перекладываем экологическую нагрузку на плечи уязвимых территорий и сообществ. Исследование Киршена и его коллег — это призыв к более осторожному подходу: к внедрению точных моделей мониторинга, учёту локальных условий, а главное — к необходимости водной справедливости в эпоху энергоперехода.
Решения возможны. Это и внедрение менее водозатратных технологий прямой экстракции, и создание централизованных водных балансов для каждой новой разработки, и обязательные экосоциальные оценки перед началом добычи. Без них литий — металл надежды — может обернуться источником конфликтов, пересыхания и забвения.
