«Безмолвная весна»: как Рэйчел Карсон создала современную экологию

Сегодня слово «пестициды» вызывает у нас негативные и тревожные ассоциации. Но так было не всегда — еще в середине 20-го века пестициды использовались повсеместно и без особых предосторожностей. В 1939 году химик Пауль Мюллер получил Нобелевскую премию за открытие инсектицидных свойств 4,4-дихлордифенилтрихлорэтана (ДДТ). В начале 40-х годов фармацевтические компании взяли на вооружение открытие Мюллера, что помогло в борьбе с москитами, колорадским жуком и нашествиями саранчи. Инсектициды и гербициды широко применялись в сельском хозяйстве — обработка полей и плантаций помогала уберечь урожай от насекомых-вредителей, а значит — спасти от голода и болезней население, уставшее от экономических и природных катаклизмов первой половины столетия.

Однако в 1962 году ситуация изменилась благодаря одной-единственной книге. Американский морской биолог Рэйчел Карсон провела масштабное исследование, чтобы обратить внимание потребителей, производителей и государственных деятелей на вред ДДТ. «Безмолвная весна» Карсон стала первым экологическим бестселлером, доказав, что влияние антропогенных факторов на живые системы далеко не всегда безопасно, а прогресс сопряжен с глобальными рисками не только тогда, когда речь идет о производстве оружия массового поражения и о военных экспериментах. Книга Карсон спровоцировала ряд важнейших исследований о вреде пестицидов, а также помогла «разоружить» господствовавший тогда технооптимизм.

Название «Безмолвная весна» отсылает к стихотворению Джона Киттса «La belle dame sans merci», герой которой, странствующий рыцарь, поддавшийся чарам незнакомки, попадает в безжизненную пустынную страну, где «не слышно пения птиц».  Изначально Карсон предполагала дать это название лишь одной главе, но впоследствии решила назвать так всю книгу — рисуя пугающий образ будущего, которое ждет человечество, безоглядно доверяющее продуктам химической промышленности.

Карсон выдвинула гипотезу о том, что использование химикатов в долгосрочной перспективе пагубно сказывается не только на популяциях насекомых-вредителей, но и на других звеньях пищевой цепочки. ДДТ накапливается в организмах птиц и млекопитающих и приводит к сокращению их популяции. Кроме того, как выяснила Карсон, насекомые, на которых должны действовать пестициды, способны вырабатывать к ним иммунитет. Она предсказала, что это вынудит производителей постепенно увеличивать дозы токсичного вещества и поспособствует разрушению естественных экосистем.

Научный «активизм»

Биологией Карсон стала интересоваться еще в детстве — Рэйчел смотрела на живое вокруг себя как на восхитительно сложную систему, заслуживающую внимания и заботы, и фиксировала это видение в своих стихах и заметках. В 1935 году Карсон начала работу в Службе рыбных ресурсов и дикой природы, где помимо научной деятельности в должности младшего гидробиолога занималась журналистской и читала открытые лекции. Ее работа «Море вокруг нас» (1951) до сих пор остается одной из самых известных научно-популярных книг по биологии. Так что популярность Карсон была прямым следствием ее живого и участливого взгляда на мир природы, который выходил далеко за рамки сухого научного интереса.

Некоторые противники Карсон — в первую очередь производители пестицидов, которых она обвиняла в корыстном сокрытии информации — подозревали исследовательницу в шпионаже в пользу СССР и намеренной дестабилизации американского сельского хозяйства. Представители фирмы Викситол пригрозили издателю «Безмолвной весны» судебным иском. Другие предполагали, что исследовательница стала удобной марионеткой для бюрократов, заинтересованных в государственном контроле над рынком. Нашлось место и гендерным предубеждениям. Книгу называли антинаучной из-за ее эмоционального тона и выражали сомнение, что женщина-ученая способна на беспристрастный и последовательный анализ.

Перепелки в государстве страха

Критики от науки утверждали, будто данные, которые приводятся в «Безмолвной весне», искажены. Красон ставили в упрек то, что  она экстраполировала результаты исследований, полученные на фазанах и перепелках, на всех птиц, не принимая во внимание возможные различия в чувствительности к ДДТ у разных видов. Впоследствии, исселования показали, что действие ДДТ и правда разнится от вида к виду и отряда к отряду: хищным птицам вещество приносит куда больше вреда, чем курообразным, на данные по которым опирается Карсон.

Иными словами, выводы автора «Безмолвной весны» более оптимистичны, чем хотелось бы думать ее скептически настроенным современникам – в частности, известному энтомологу и сотруднику Калифорнийской академии наук Дж. Эдвардсу, усомнившемуся в достоверности сделанных Карсон выводов. Эдвардс консультировал Американский совет по науке и здоровью и другие организации, выступающие против государственного регулирования экологических вопросов. Он также инициировал расширенный Рождественский Подсчет Птиц, чтобы доказать, что популяция певчих птиц в США возрастает несмотря на использование ДДТ.

У критиков «Безмолвной весны» был и другой веский аргумент: возникали опасения, что столь радикальная форма заботы о природе — полный отказ от пестицидов — лишит человечество оружия против такого опасного врага как малярия. Дискуссия о негативных последствиях запрета ДДТ вышла за пределы 20-го века. В своем романе «Государство страха» (State of fear) автор «Парка Юрского периода» и выпускник Гарвардской медицинской школы Майкл Крайтон утверждает, что вызванный книгой Карсон алармизм привел к гибели миллионов жителей Африки, лишив их поставок инсектицидов. Крайтон полагал, что защита природы в современном мире по сути заменяет религию. Человеческую жизнь экозащитники по умолчанию рассматривают как нечто вредное, токсичное, загрязняющее и враждебное природе, утверждал фантаст. В публичных выступлениях он призывал отказаться от экологического «фанатизма» в пользу гуманистических ценностей.

Однако сама Карсон, вопреки расхожему мнению, вовсе не стояла на алармистских позициях. Она просто пыталась показать полный цикл взаимодействия вещества со средой, расширить видение проблемы и вдохновить читателей мыслить более глобально и ответственно. Отдавая себе отчет в том, сколько человеческих жизней способен спасти ДДТ, она предлагала использовать его точечно, избегая высокой концентрации химикатов на обширных территориях. Карсон также рассматривала биотический метод регулирования насекомых-вредителей в земледелии как более взвешенный и дальновидный. В публичных выступлениях Карсон – смертельно больная на момент издания книги – старалась избегать излишне эмоционального тона, который мог бы закрепить за ученой образ фанатика, оторванного от потребностей населения.

С Карсон и без ДДТ

Передачу с участием ученой посмотрело более миллиона американцев — для большинства из них стало открытием, что вещество, уже ставшее частью обыденной реальности горожан и фермеров, может представлять угрозу. В дискуссиях на тему допустимости использования пестицидов Карсон поддержали Президентский научный консультативный комитет и Национальная федерация дикой природы. В августе 1962 вопрос о пестицидах был поднят на пресс-конференции Джона Кеннеди.

Защитники природы и активисты, обеспокоенные состоянием окружающей среды, заметно ухудшившимся в ходе военных испытаний эпохи президентств Трумэна и Эйзенхауэра, возлагали надежды на то, что их преемник уделит больше внимания экологическим вопросам. Их чаяния оказались не напрасными — Кеннеди поспособствовал формированию комиссии для расследования воздействия пестицидов на живые организмы. С деятельностью Карсон он был знаком и раньше — «Море вокруг» занимало место на его полке среди других любимых книг.

В апреле 1972 года после судебных разбирательств, растянувшихся на несколько месяцев, правительство США приняло решение запретить использование ДДТ. Последнее слово в этом вопросе осталось за Уильямом Ракелсхаусом — главой Агентства по защите окружающей среды США (EPA), позже возглавившего Федеральное Бюро Расследований. Ракелхаус пришел к выводу, что сельскохозяйственное применение ДДТ на территории США должно быть не просто сведено к минимуму, как предполагала Карсон, а прекращено.

Согласно поправкам в Федеральном законе об инсектицидах, фунгицидах и родентицидах (FIFRA), одобренным Конгрессом в 1970 году, подтверждать нужно не потенциальную опасность химического вещества, а, наоборот, его безопасность. Иначе говоря, любой пестицид расценивают как способный нанести ущерб, пока не доказано обратное.

Научное сообщество также не осталось равнодушным к поднятым в книге вопросам. Уже после смерти Карсон биологи и экологи провели множество исследований, в которых подтвердилась гипотеза о том, что накапливающийся в организме человека ДДТ способен провоцировать рак, а продукты распада пестицидов сохраняются в водоемах и почве в течение нескольких десятилетий.

Новая экология

В 1980 году Джимми Картер посмертно наградил Рейчел президентской медалью Свободы – наградой за вклад в безопасность и защиту национальных интересов США, в поддержание мира во всём мире. Более того, Карсон вошла  в список двадцати пяти самых влиятельных женщин 20-го века по версии журнала Time — издания, которое сначала поддержало противников ученой.

Благодаря «Безмолвной весне», результаты хозяйственной деятельности теперь оцениваются не только с точки зрения быстрой выгоды, но и с точки зрения влияния на глобальные и локальные экосистемы. А любые нововведения, потенциально представляющие опасность для природы, проходят через многоступенчатую экспертизу перед тем, как появиться на рынке.

Открытия, сделанные Карсон, во многом были мотивированы ее желанием сохранить видовое многообразие для будущих поколений. Однако, несмотря на то, что споры вокруг «Безмолвной весны» не прекращаются до сих пор, выбранная Карсон «активистская» интонация раз и навсегда изменила расстановку сил в отношениях между человечеством и живой природой. У экологического движения наконец появилось право голоса. Так, скромная ученая-биолог доказала, что один человек способен противостоять системе, меняя законодательства и этические парадигмы.